«Убит неизвестными видами оружия»
В Северной Осетии мать погибшего в Украине добровольца добилась пенсии для внучки только через суд.
Два года Фатима Дударова обивала пороги военкомата, который не выдавал ей справку о смерти сына, обращалась за помощью в Фонд защитников Отечества и Пенсионный фонд, но там утверждали, что семье ничего не положено. В итоге пенсионные выплаты удалось оформить только через суд.
При этом Владимир Путин в каждом публичном выступлении подчеркивает, что социальные гарантии участникам СВО и их семьям должны предоставляться «в строгом соответствии с законом, своевременно и в полном объеме». Власти рапортуют о создании программ поддержки, реабилитации и трудоустройства, а в регионах устанавливают дополнительные выплаты. Однако на практике, как показывает история Фатимы Дударовой, доступ к этим гарантиям нередко превращается в мучительную борьбу с бюрократией.
Фатима Дударова называет поведение чиновников «непрофессиональным и циничным» и в интервью «Региональному аспекту» подробно рассказала о своем двухлетнем хождении по инстанциям.
«Когда мы еще прогуляемся…»
Муж Фатимы рано умер, двоих сыновей она воспитывала одна. Старший — Мурат, с детства хотел стать военным, но с мечтой пришлось расстаться, — рассказывает Фатима, — в шестом классе Мурата не взяли в суворовское училище «из-за действующего на тот момент негласного правила не брать туда осетин», а когда пришло время идти в армию, — не прошел медкомиссию из-за болезни почек (пиелонефрит). В 25 лет Мурат женился, у него родилась дочь — Орнелла. Работал в строительной компании, сначала в республике, потом в Краснодаре. А в октябре 2022 года — подписал контракт и ушел воевать в составе добровольческого батальона «Алания» вслед за друзьями. На тот момент он был уже разведен.
Мурат провоевал три месяца: 12 января 2023 года машина, в которой он находился, подорвалась на фугасе под поселком Мирное в Запорожской области, 32-летний Мурат погиб на месте.
«17 сентября Мурат приехал из Краснодара во Владикавказ на день рождения дочери, с которой у них была особая связь. Дома он пробыл 10 дней и все это время проводил с Орнеллой, гулял, встречал у школы», — рассказывает Фатима. — В автобусе Мурат потерял паспорт, а когда восстановил документ, решил перед отъездом сходить в военкомат и узнать, подлежит ли он мобилизации. В военкомате ему сказали, что в списках его нет, но контракт он подписать может, и Мурат согласился. Кроме того, в Украине у Мурата воевали друзья, рассказы которых повлияли на его решение. По словам одного из них, первый раз он ушел воевать, чтобы закрыть кредит, но второй раз пошел сознательно. Был убежден, что «в Украине давно готовились к нападению, и если бы не мы, нас бы сравняли с землей».
Узнав о решении сына, Фатима сильно плакала, отговаривала его, но без толку. «Он предложил мне прогуляться со словами: «когда мы еще вместе прогуляемся». Вот так он со мной прощался», — говорит Фатима.
Погиб не по статусу
После смерти сына Фатима решила оформить внучке пенсию как дочери погибшего на «СВО» (по ФЗ 166), предварительно изучив законодательство в этом вопросе. 24 января она записала на прием в Пенсионный фонд бывшую сноху — Алину, предварительно уточнив в ведомстве, какие необходимы документы для назначения пенсии. Однако молодая женщина вернулась оттуда ни с чем — ей сказали, что у погибшего был «не такой статус» (в военкомате и пенсионном имели в виду статус «добровольца») и его дочери полагается только пенсия по потере кормильца в размере порядка 6 тысяч. Весной им выплатили около 12 тысяч — 6 тысяч пенсия и почти столько же дополнительных выплат.
Фатима не согласилась с решением Отделения фонда пенсионного и социального страхования РФ по Северной Осетии и в июне 2023 года обратилась в Фонд защитников Отечества за разъяснениями прав и полагающихся семье погибшего льгот. В фонде Фатиму выслушали, записали вопросы и обещали связаться с ней после того, как все узнают. Но вместо консультации и квалифицированной помощи через родственницу Фатиме передали, что Фонд не может признать ее сына «участником СВО».
«Я им позвонила и так поругалась с ними, что думала меня парализует. Сказала, что они не Министерство обороны, чтобы признавать моего сына участником СВО, поэтому я не могла их просить об этом, — вспоминает Фатима. — Сестра помогла мне связаться с заместителем руководителя Администрации Главы Правительства Игорем Бясовым. Он позвонил руководителю Фонда — Марине Хетагуровой. После звонка Бясова Хетагурова связалась со мной и сказала, что чиновника беспокоить не стоило, Фонд решит все наши проблемы, кроме одной – не сможет воскресить моего сына. Я к ней после этого обращалась несколько раз, но ни один вопрос она так и не решила. Более того, она мне сказала, что моей семье ничего не положено. Зато во время своего визита в Осетию Анна Цивилева наградила Марину Хетагурову грамотой».
С тех пор Фатима считает Фонд защитников Отечества «уникально бесполезным». По ее словам, такого же мнения об этой организации придерживаются и другие семьи участников «СВО». Фатима даже написала письмо главе республики Сергею Меняйло с просьбой встретиться, хотела, чтобы он из первых уст узнал о работе Фонда.
«Ни разу не слышала, чтобы они кому-то что-то дельное сделали. Они говорят, что у них нет рычагов, а я считаю, что желания у них нет. Сотрудники этого Фонда, который был создан для помощи таким семьям, как наша, должны знать хотя бы перечень справок для получения тех или иных льгот и предоставлять их нам списком. Вместо того чтобы пасьянсы на работе раскладывать, сотрудникам не помешало бы законы изучить. Когда они открылись, была информация, что их отправили на учёбу, что их обучат психологи, обучат правильно разговаривать с пострадавшими. Видимо, не научили, — считает Фатима. — В прошлом году они позвонили моей невестке и пригласили Орнеллу 1 июня на праздник в парк. На следующий день они вновь позвонили, чтобы подтвердить, точно ли Алина с Орнеллой придут. На другой день от Фонда опять поступил звонок. Алине сказали, чтобы она не приводила дочку, так как мероприятие проводится только для многодетных семей, а ей позвонили случайно».
«Даже извещение о смерти сына от Министерства обороны им не подошло»
Параллельно Фатима написала письмо Путину. Но письмо переправили в Министерство труда, Фонд защитников Отечества, пенсионный и прокуратуру. Из президентской администрации пришло письмо с прикрепленным ответом от Пенсионного фонда, в котором было указано, что якобы мать Орнеллы сама обратилась за назначением именно социальной пенсии по ФЗ 400, а для выплат по 166 ФЗ она не донесла медицинскую справку о смерти Мурата в оригинале.
«То есть они умудрились ввести в заблуждение даже администрацию президента, так как копию справки мы им предоставили, но они ее не приняли. Но затем нам все же позволили предоставить нотариально заверенную копию документа, — продолжает наша собеседница. — Когда Алина отнесла медицинскую справку о смерти, их не устроила запись «убит неизвестными видами оружия», якобы это не доказательство того, что он погиб на «СВО». Затем в Пенсионном попросили принести справку о смерти по форме 12, которую они опять не захотели принимать, но мы ее все равно оставили у них. После этого им понадобилась справка из батальона о том, что мой сын там служил, затем выписка из приказа о зачислении в состав батальона, далее — выписка из приказа об исключении из состава батальона (ее пришлось присылать несколько раз). Мы опять настояли, чтобы все справки подшили к делу. Мы предоставляли все, что просили в Пенсионном фонде, но их это не устраивало. Даже извещение о смерти сына от Министерства обороны им не подошло. И чтобы вы понимали, каждая справка из батальона шла неделями, а это все время и нервы.
Тогда мы попросили сотрудников Пенсионного, чтобы они в конце-то концов сказали, что конкретно им еще нужно. На это мы получили ответ, что они не знают, но имеющихся документов и справок недостаточно. Одну из последних справок — от командира батальона о том, что Мурат погиб 12 января, тогдашний руководитель Пенсионного Сергей Таболов сфотографировал и отправил в Волгоградское отделение, так как с октября 2023 года пенсию для жителей нашего региона назначают там. Мы тоже отправили справку в Волгоград, но нам опять отказали. Пенсионный фонд боролся с нами так, что если бы их с таким упорством отправили в Украину, они бы быстро победили. Я им об этом сказала».
Фатима вспоминает, как начальница одного из отделов Пенсионного «трясла документами перед лицом матери Орнеллы» и говорила о том, что не будут начислять выплаты, так как не положено.
«Каких только слово я не наслушалась, одна из них заявила, что мой сын там гулял, а я требую каких-то выплат. Глава нашего Пенсионного извинялся передо мной, объясняя это тем, что у них нет опыта по начислению пенсии в таком деле, на что я ему возразила, что опыта в хамстве они же где-то набрались», — говорит Фатима.
Тем временем делом занялась прокуратура Иристонского района Владикавказа. В сентябре 2024 года она направила представление в Пенсионный об устранении нарушений прав Орнеллы Цахиловой и необходимости проведения перерасчета пенсии. В ведомстве этого не сделали, и в ноябре прокуратура обратилась в суд с исковым заявлением, в котором помимо основного требования просила признать бездействие Отделения фонда пенсионного и социального страхования Северной Осетии незаконными.
«Мы вам ничего не должны»
Другая бюрократическая волокита происходила с военкоматом, который не выдавал справку о смерти Цахилова на «СВО» из-за его статуса добровольца.
Фатима опять просила помощи в этом вопросе у руководителя Фонда защитников Отечества, но не дождалась. Тогда она обратилась с просьбой помочь в организации встречи с военкомом республики. После этого Хетагурова, по словам Фатимы, перестала отвечать на звонки и сообщения.
«В военкомате только от меня узнали о гибели сына, сказав, что отметят это у себя в документах, но выдавать справку не имеют права. Они и на запрос Пенсионного отвечали, что не могут подтвердить участие моего сына в СВО, хотя должны были уточнить, что просто не имеют информации по добровольцам. Но и в таком случае они были бы неправы, так как имеется распоряжение Мушустина, согласно которому, военкомат обязан давать всю документацию и по добровольцам. Я распечатала этот документ и показала им», — рассказывает Фатима. Даже после того, как Фатима предоставила извещение от Минобороны о гибели сына, сотрудница военкомата заявила, что ничего ей не должна. А в других кабинетах и вовсе отказывались с ней разговаривать.
«И таких случаев много. Я там встретила женщину, которая рассказала, что ее муж заключил контракт в этом военкомате. О его гибели им сообщила она, затем сама поехала в Ростов за телом мужа, добилась места на кладбище и теперь 9 месяцев ходит в военкомат, чтобы добиться пенсию для двоих детей-студентов. Вот так работают в военкоматах, — продолжает Фатима. — Уже сколько времени идет спецоперация, неужели за столько лет нельзя наладить работу? Почему военкомат не касается эта трагедия? Им плевать, что гибнут люди, они как отдельное государство, словно военные действия в Украине их не касаются. Военкомат должен знать, кто из жителей республики находится в зоне СВО независимо от статуса».
В феврале суд во Владикавказе вынес решение в пользу Цахиловых. Теперь вместо 12 тысяч внучка Фатимы со всеми выплатами будет получать около 40. Она также будет признана дочерью погибшего в зоне «СВО», и у нее будет удостоверение. Заседание должно было состояться еще в январе, но в Пенсионном сначала сослались на свою забывчивость, а потом заявили, что будут ходатайствовать о переносе заседания для получения еще одного документа — контракта, который Мурат Цахилов заключил.
По словам Фатимы, за эти два года она прошла через настоящий кошмар. Всех причастных к этому она обвиняет в предательстве детей: тех, что сегодня находятся на «СВО» или уже погибли. Фатима подчеркивает, — единственные люди, которым она благодарна за участие в деле сына и внучки — это Игорь Бясов и Руслан Остаев — командир батальона, в котором служил ее сын.
